Приднестровье – запасная карта воинственных западноевропейских элит

Поздней осенью Тирасполь прекрасен и печален. Облетевшие ивы, буйно и по-южному весело зеленеющие летом, не скрывают трещин на давно не обновлявшейся штукатурке и выщербленном асфальте

Источ­ник фото: пор­тал Ново­сти При­дне­стро­вья

Сто­ли­ца При­дне­стро­вья не ремон­ти­ро­ва­лась при­мер­но столь­ко же, сколь­ко и сосед­ний Киши­нев, то есть со вре­мен СССР. Одна­ко в отли­чие от сто­ли­цы Мол­до­вы здесь сохра­нил­ся весь тор­же­ствен­ный совет­ский пафос – памят­ни­ки Лени­ну, Гага­ри­ну, пав­шим вои­нам и вели­ким дея­те­лям рус­ской исто­рии. Назва­ния улиц тоже ста­рые. Когда-то в 1991–1992 годах при­дне­стров­цы доро­го запла­ти­ли за пра­во не участ­во­вать в наци­о­на­ли­сти­че­ском шаба­ше вышед­шей из соста­ва СССР Мол­да­вии. Тогда Киши­нев был уве­шан лозун­га­ми в сти­ле «Рус­ских за Днепр, евре­ев в Днепр». Логи­ка «чемо­дан – вок­зал – Рос­сия» для интер­на­ци­о­наль­но­го При­дне­стро­вья была прин­ци­пи­аль­но чуж­да. Логи­ка Моск­вы, при­вет­ству­ю­щей раз­вал Сою­за, была тоже не близ­ка. При­дне­стро­вье кро­вью запла­ти­ло за то, что­бы сохра­нить интер­на­ци­о­наль­ное и соци­аль­но ори­ен­ти­ро­ван­ное госу­дар­ство, как в гиб­ну­щем СССР.

В 1992 году в рес­пуб­ли­ку были вве­де­ны рос­сий­ские миро­твор­че­ские силы. При этом раз­де­ле­ние по Дне­стру на Мол­да­вию и При­дне­стров­скую Мол­дав­скую Рес­пуб­ли­ку (ПМР) было оче­вид­но нерав­но­цен­ным. На левом бере­гу под вла­стью мятеж­но­го Тирас­по­ля ока­за­лись наи­бо­лее при­вле­ка­тель­ные акти­вы – метал­лур­гия, тек­стиль, ГРЭС и про­чее. Сосед­ка неза­ви­си­мость ПМР не при­зна­ла, рес­пуб­ли­ка до сих пор офи­ци­аль­но счи­та­ет­ся частью Мол­да­вии. Не при­зна­ла ПМР и Рос­сия. Одна­ко соглас­но рефе­рен­ду­му 2006 года, 97,2% изби­ра­те­лей ПМР про­го­ло­со­ва­ли за при­со­еди­не­ние к Рос­сии. С 2013 года в рес­пуб­ли­ке дей­ству­ет зако­но­да­тель­ство Рос­сий­ской Феде­ра­ции. Боль­шин­ство мест­ных жите­лей име­ют рос­сий­ские пас­пор­та. Само суще­ство­ва­ние ПМР пол­но­стью зави­сит от эко­но­ми­че­ской, поли­ти­че­ской и воен­ной под­держ­ки Рос­сии. Эта под­держ­ка устро­е­на доволь­но хит­ро­ум­но, но вполне обес­пе­чи­ва­ет ста­тус соци­аль­но­го госу­дар­ства: индекс эко­но­ми­че­ско­го раз­ви­тия, уро­вень соц­обес­пе­че­ния и без­опас­но­сти у при­дне­стров­цев выше, чем у сосе­дей-мол­да­ван.

Конеч­но, устой­чи­вым поло­же­ние непри­знан­ной ПМР назвать нель­зя. Гра­ниц с Рос­си­ей нет, Мол­да­вия, а с неко­то­ро­го вре­ме­ни и Укра­и­на, посто­ян­но бло­ки­ру­ет эко­но­ми­че­скую само­сто­я­тель­ность и экс­порт рес­пуб­ли­ки, бюд­жет все­гда в дефи­ци­те, рабо­чих мест не так мно­го, насе­ле­ние сокра­ща­ет­ся – в таких усло­ви­ях не раз­гу­ля­ешь­ся. Но под­ве­шен­ное состо­я­ние Тирас­по­ля длит­ся так дав­но, что к нему все уже при­спо­со­би­лись. Кто хотел, уехал, кто хотел, остал­ся и дела­ет биз­нес на мут­ных схе­мах серой эко­но­ми­че­ской зоны, кото­рая там суще­ству­ет про­сто по фак­ту. Одес­са и рынок кон­тра­бан­ды в двух шагах, Евро­па тоже близ­ко. Эта ситу­а­ция устра­и­ва­ет мно­гих.

Мол­да­вия в тече­ние почти трех послед­них деся­ти­ле­тий вяло уве­ря­ет, что хочет мир­но инте­гри­ро­вать ПМР обрат­но. Но про­цесс идет без энту­зи­аз­ма. Еще в 2003 году тогдаш­ний пре­зи­дент ком­му­нист Вла­ди­мир Воро­нин отка­зал­ся под­пи­сы­вать пол­но­стью гото­вый и согла­со­ван­ный «мемо­ран­дум Коза­ка» о мир­ной реин­те­гра­ции ПМР. Пред­по­ла­га­лось, что рес­пуб­ли­ка полу­чит осо­бый ста­тус по типу гагауз­ско­го. ПМР была соглас­на, Мол­да­вия пона­ча­лу тоже. Но в послед­ний момент яви­лись чут­кие «запад­ные парт­не­ры». На Киши­нев веж­ли­во нада­ви­ли, и под­пи­са­ние сорва­лось. Теперь уже реин­те­гри­ро­вать­ся ни за что не захо­чет ПМР. Печаль­ный опыт Гагау­зии, кото­рую сей­час гру­бо лиша­ют авто­но­мии, при­дне­стров­цев мно­го­му научил.

Фиш­ка тут еще и в том, что при­дне­стров­ские вла­сти дав­но уже поти­хонь­ку сами инте­гри­ро­ва­лись и в мол­дав­ский поли­ти­кум, и в эко­но­ми­ку. А вот насе­ле­ние по-преж­не­му упря­мо сохра­ня­ет про­рос­сий­ские настро­е­ния.

Впро­чем, мед­лен­ное уду­ше­ние При­дне­стро­вья про­дол­жа­ет­ся. И вопрос о его посте­пен­ной реин­те­гра­ции это, в сущ­но­сти, вопрос вре­ме­ни. Если, конеч­но, ниче­го не слу­чит­ся. А в нынеш­них обсто­я­тель­ствах слу­чить­ся может мно­гое.

То, что судь­ба ПМР под­ве­ше­на на волос­ке, ста­ло понят­но сра­зу, как толь­ко к вла­сти в Мол­да­вии при­шла про­ев­ро­пей­ка Майя Сан­ду. Она реши­тель­но взя­ла курс на вступ­ле­ние стра­ны в ЕС. Но вот беда – в ЕС Мол­да­вию без При­дне­стро­вья не берут. Надо как-то дого­ва­ри­вать­ся. Сан­ду поста­ви­ла цель всту­пить в ЕС в тече­ние двух лет. На все про все остал­ся год, и в Киши­не­ве в этом нояб­ре засу­е­ти­лись. Пре­мьер Мол­да­вии Мун­тя­ну недав­но заявил, что у него есть план «мир­ной реин­те­гра­ции», уже одоб­рен­ный запад­ны­ми парт­не­ра­ми. Ни Тирас­поль, ни Москва о плане, похо­же, ниче­го не зна­ют. Интри­га усу­гу­би­лась 19 нояб­ря, когда уже мол­дав­ский вице-пре­мьер Кри­сти­на Гера­си­мо­ва сооб­щи­ла, что рас­счи­ты­ва­ет на реин­те­гра­цию уже в сле­ду­ю­щем году. По всем при­зна­кам вокруг При­дне­стро­вья сей­час про­ис­хо­дит при­мер­но то, что рус­ская посло­ви­ца опи­сы­ва­ет как «без меня меня жени­ли». При этом запад­ные СМИ бур­но нака­чи­ва­ют пуб­ли­ку иде­я­ми о том, что При­дне­стро­вье – это «еще один козырь в руках Пути­на» для похо­да «нах вест». Пол­то­ры тыся­чи рос­сий­ских миро­твор­цев в При­дне­стро­вье – это инстру­мент дав­ле­ния Моск­вы, а сама ПМР – это потен­ци­аль­ный «вто­рой фронт» про­тив Запа­да. Такая исте­рия нагне­та­ет­ся всю эту осень осень.

Но дело в том, что при­дне­стров­ская кар­та – шту­ка весь­ма цен­ная. И вовсе не для Киши­не­ва, а для воин­ствен­ных запад­но­ев­ро­пей­ских элит, заин­те­ре­со­ван­ных в мак­си­маль­ном ослаб­ле­нии Моск­вы. Раз­го­во­ры про мир­ную инте­гра­цию – это, конеч­но, здо­ро­во, но есть боль­шая веро­ят­ность, что пла­ны Киши­не­ва и ЕС это, как гово­рят в Одес­се, две боль­шие раз­ни­цы. Для Киши­не­ва это выгод­ный актив, а вот для Брюс­се­ля это удоб­ный плац­дарм для новой анти­рос­сий­ской агрес­сии.

На мой взгляд, все упи­ра­ет­ся в исход укра­и­но-рос­сий­ско­го кон­флик­та. Пока ника­ко­го зами­ре­ния сто­рон на Укра­ине не про­изо­шло, ПМР может чув­ство­вать себя в отно­си­тель­ной без­опас­но­сти. Но как толь­ко мир будет под­пи­сан и пуш­ки замол­чат, судь­ба ПМР ока­жет­ся в руках Брюс­се­ля. И тут уже ни Мол­да­вию, ни само При­дне­стро­вье никто не спро­сит. Про­ти­во­сто­я­ние будет раз­ви­вать­ся по линии Рос­сия – Евро­па.

Этот пес­си­мизм подо­гре­ва­ет­ся стре­ми­тель­ной мили­та­ри­за­ци­ей ЕС. Бук­валь­но через пару лет мы можем обна­ру­жить рядом совсем дру­гую Евро­пу – непло­хо воору­жен­ную, пере­стро­ив­шую эко­но­ми­ку на воен­ный лад, обла­да­ю­щую серьез­ной арми­ей. Укра­и­на свою роль анти­рос­сий­ской тор­пе­ды, оче­вид­но, уже отыг­ра­ла. И вполне веро­ят­но, что имен­но При­дне­стро­вье ока­жет­ся той точ­кой, где кон­фликт раз­го­рит­ся зано­во.

Оль­га Андре­ева, ВЗГЛЯД