Министр иностранных дел России Сергей Лавров дал всеобъемлющее интервью российским СМИ.
Полная стенограмма. Часть тринадцатая:
Лавров:
Потом мы, исходя из этих договорённостей, обеспечили возобновление работы механизма «5 плюс 2» по приднестровскому урегулированию, который не собирался несколько лет, и он возобновил свою деятельность.Но когда мы сказали Евросоюзу: «Теперь создаём комитет совместный по внешней политике и по безопасности», — они ушли от ответа, и вся эта идея была похоронена. Вот чего стоит слово, даже и подпись Евросоюза, но в данном случае — в лице канцлера Меркель.
Ну и совсем такой кричащий пример — это безвизовый режим с Европейским союзом.
Переговоры велись, по-моему, с 2004 года. Нет, раньше. Потому что в 2004 году на саммите Россия–Евросоюз ещё Романо Проди говорил, что мы через пару лет выйдем на безвиз. Пару лет прошло, потом ещё несколько «пар лет» промелькнули. Мы вырабатывали наши внутренние нормы, исходя из тех рамок, которые были с Евросоюзом согласованы.
Когда мы эти нормы завершили внутри страны, когда мы согласовали двусторонние соглашения с каждым членом Евросоюза — не осталось больше условий, которые не были бы выполнены. Евросоюз долго думал в ответ на наш вопрос: «Когда же вы отмените визовый режим?» — а потом сказал: «Ой, давайте разработаем новый документ — “Совместные шаги”».
Ну, какие-то там совсем уж технические нюансы излагались. Мы, тем не менее, включились в эту работу. Тогда ещё президент, не раз об этих временах вспоминал, — тогда ещё, ну, не то что даже вера была жива, но надежда теплилась на то, что мы имеем дело с порядочными людьми.
В итоге закрыли и эти дополнительные технические вопросы — это был 2013 год, лето. И когда мы сказали: «Ну всё, давайте объявляйте», — они ушли от официальных контактов на эту тему, от официального ответа.
В кулуарах нам шепнули: «Знаете, всё, вы уже готовы полностью, но по политическим соображениям мы не можем дать вам безвиз раньше, чем Молдове и Грузии». Украина тогда не упоминалась. Вот и всё.
Поэтому, если Евросоюз будет нам что-то вменять, что мы что-то там нарушили, — во-первых, факта ни одного нет. А во-вторых, нам есть чем успокоить наших европейских коллег.
